|
БИОГРАФИЯ
Наталья Александровна Вердеревская (1927 г.р.) проживает в Елабуге. В течение 43 лет работала на кафедре литературы Елабужского государственного педагогического института (с 2004 года – Елабужский государственный педагогический университет, в настоящее время – Елабужский институт К(П)ФУ), двадцать лет руководила кафедрой. Филолог, специалист в области истории литературы 40-60-х годов XIX века (автор трёх книг и ряда статей) и фольклора (составитель трёх фольклорных сборников). Кандидат филологических наук, доцент, имеет звание почётного профессора ЕГПУ. В настоящее время на пенсии. С конца 1990-х Вердеревская – член Союза российских писателей. Ей принадлежат три сборника стихов: «Провинциальные стихи» (1998), «Невеликие города» (2003), «Осень с дыханьем весны» (2007). В эти же годы выпущены две книги: «Двадцать лет спустя. Этюды о поэзии Владимира Высоцкого» – литературоведческое исследование – и «Мы дети тридцать седьмого» – стихи и статьи по общей теме сталинских репрессий 30-50-х годов. С журналом «Аргамак» Наталья Александровна сотрудничает с момента его основания, входит в состав редколлегии. На страницах альманаха неоднократно печатались её стихи («Баллада о речке Дарье», «Три площади», подборка стихов в одном из номеров) и статьи: «Новая Илиада: против и за» (о книге Петра Прихожана «Новая Илиада»), «В защиту пословицы» (о «татарской» теме в русском фольклоре), «Параллельно интернету» (о сборниках поэзии, издаваемых в российской глубинке). В очередном номере «Аргамака» печатается статья «Природа смеха в стихах Владимира Высоцкого».
СТИХОТВОРЕНИЯ
Горящее лето 1. Сорок дней и сорок ночей жара, жара, жара. Сорок дней и сорок ночей сегодня, как и вчера. Небо тенью над головой. Земля тверда, точно камень. Мечемся меж обмелевшей рекой и мёртвыми родниками. Ягоды высохли, не созрев. Травинка желта между плит. Что гадать: это Божий гнев Или природа мстит? Сорок дней и сорок ночей… Пот стекает с лица. Сорок дней и сорок ночей. Начало конца. 2. «Россия в огне» – из излюбленных штампов. Россия в огне революций и стартов. Победные зарева новых свершений, как сталь закалившие цепь поколений. Огни Днепрогэса, огни космодрома – во имя прогресса и очень весомо. Как часто всё это произносилось! Со временем, правда, поизносилось.
Россия в огне – без метафор и тропов. Гигантский костер на востоке Европы. Леса полыхают гектар за гектаром. Торфяники дышат убийственным жаром. Ломаются сосны – горелые спички (а где-то опять произносятся спичи) и вот уже в считанные мгновенья сметаются огненным валом селенья.
Печальная тема ещё не допета. Забудут ли люди горящее лето?
Анна Зима пришла не вовремя, негаданно – нежданно. Метёт метель за окнами четвертый день подряд. Я вижу: в снежном облаке скользит, как призрак, Анна. Святая иль пророчица – так люди говорят.
Есть имена неброские, немодные и милые, в чьи именины помнится почти что ни о ком. Они пропахли росами, (а может, даже миррою), горчинкой тополиною да летним холодком.
А в этом старом имени – дыхание пустыни, звезда над древним городом, пастушеский напев. В нём ветер струны трогает в старинном клавесине, свидетеле печалей ушедших королев.
Зиме ещё пять месяцев трудиться неустанно. А что позднее сбудется – и предсказать нельзя. Летящею походкою Идет по снегу Анна, над временем, над вечностью, над пропастью скользя.
Девочка на планете Живёт на Планете девочка вдали от столичного грома, в городе небогатом, где ещё помнят Вчера. Всё у неё, слава Богу, благополучно дома: и папа, и мама здоровы, и бегает в школу сестра.
Живёт на планете девочка Анастасия, Настенька. В февральскую ночь рождённая (ещё далеко до весны) с курчавыми волосёнками, улыбчивая, рукастенькая, с глазами зелёно-карими немыслимой глубины.
Прабабушка Анастасия звалась по-иному: Ася. Ровесница мне и подруга, да только не в срок ушла. Была она доброй и сильной, внукам желала счастья, а вот на свадьбы их ранние прийти уже не смогла.
Живёт на Планете девочка, носит хорошее имя. Мир для себя открывает добрый и обжитой. Живёт на Планете девочка, любимая всеми родными, рождённая, я уверена под самой счастливой звездой.
Учёные и политики жаждут великих свершений. Нам их планы до лампочки, да и кому нужны? Живёт на Планете девочка. Незыблема связь поколений. Мы верим: всё будет к лучшему. И мы дождемся весны.
Из цикла «Восточный календарь» Обретенья и потери мы подсчитываем к февралю. К нам приходят различные звери по восточному календарю. Годы крысьи, драконьи и птичьи. Увлекательное кино. А годов в человечьем обличье нам дождаться не суждено.
1. Привет Крысам «Соседка, слышала ль ты добрую молву»? – вбежавши Крысе Мышь сказала. И.А. Крылов. Соседка, слышала ль ты добрую молву? Год крысы настаёт, мышам теперь раздолье. Им полагается – что в поле, что в подполье – пить в лужице винцо, грызть сало и халву.
Я по рожденью Кот, но с Крысою в родстве. Благодарю судьбу за сей подарок скромный. Ей в лапках целый год держать наш мир огромный в небесной синеве и трепетной листве.
Всем Крысам мой привет. Они опять, как встарь, сквозь розы и шипы идут к заветной цели. Они не плачутся – и раньше не умели. И да поможет им всевластный Календарь.
2. Заяц и Кот Прибавилось света – совсем не немножко. Январь изнемог в новогодней гульбе. К нам в гости пришла своенравная Кошка, которая ходит сама по себе.
Конечно ж, Заяц – такой симпатяга. Он белый, пушистый и друг детворы. А Кот независим: известный бродяга и любит подъезды, подвалы, дворы.
Нам год обещает всего понемножку, и верить не стоит пустой похвальбе. Он будет, увы, своенравен, как Кошка, которая ходит сама по себе.
Пусть всех нас минуют лихие мгновенья, пусть полною чашею будет наш дом. Дано человеку по праву рожденья быть милым Зайчишкой иль гордым Котом.
3. Совет Змеи Тринадцать – несчастливое число. И с талисманом нам не повезло.
Гадюка, кобра, безобидный уж ползут к нам из глубоких тёмных луж. К пожарищу, где пепел и зола змеиная тропинка пролегла. Мы жмёмся у потухшего костра и утешаемся: Змея мудра! Мудра, умна она от жала до хвоста, а мудрости прилична доброта (и яд её, в размере малых доз успешно лечит остеохондроз). Нам предстоит теперь аж целый год Жить в обществе бразильских анаконд, змеиные повадки перенять, а может быть и шкуру поменять.
Не предавайтесь панике, друзья. Ведь с нами – осторожная Змея. Она, прожив уже мильоны лет, способна дать всем правильный совет. Не верьте предсказаниям беды. Не повторяйте всякой ерунды. Декабрь прошедший всем нам дал урок, не закупайте соль и спички впрок. Да, нынче наступает год Змеи. Но будут петь весною соловьи, цвести сады и зреть в полях хлеба, и всех нас ждет завидная судьба. Он будет к нам по-человечьи добр – год анаконд и королевских кобр.
Весёлые стихи о свином гриппе, менталитете и прочих серьёзных вещах Грипп свиной и птичий грипп. Человек, куда ты влип! Город Мехико Далече. Население калеча грозный вирус в крайний срок все границы пересёк. Он идёт гулять по свету. Он населит всю планету. Ведь сегодня самолёт куда хочешь завезёт. К нам пока ещё не прибыл (от России что за прибыль?). Впрочем, может быть, сейчас он шурует и у нас. Врач велит: «Наденьте маски и гуляйте без опаски. Одевайтесь, как спецназ, - пронесёт на этот раз». Очень нежная забота, только что-то неохота. Мы в России на авось всё надеемся, хоть брось. Что, опасность неминуча? Так своих болячек куча, а менять менталитет можно только раз в сто лет. Пусть живут свинья и птица. Им положено плодиться. А пока возможность есть, нам положено их съесть. В год Быка страшилок много. Ими устлана дорога. Принимать ли их всерьёз? Это, знаете ль, вопрос! Нет вакцины лучше смеха. Применяй – и жди успеха!
Три площади Спасение в том, что сумели Собраться на площадь… Белла Ахмадулина.
Болото застоя. Не слышно противного слова. Свинцовые грузы уже повезли из Афгана. На площадь Таганскую все приходили без зова: певцы и поэты уходят бессмысленно рано. Спасение в том, что сумели собраться на площадь. Шли молча – как жили – но падали шоры запретов. Доверившись сердцу (его не опутаешь ложью), Москва провожала ненужного власти поэта. А после молчанье опять, но молчанье иное: молчанье страны, ожидающей первого слова. И взрыв перестройки. И гласность с экранов волною. И в кипы газет погружаемся снова и снова. Был месяц восьмой девяносто какого-то года. Надежд и лукавых химер нам с избытком хватало. Но билась в висках обретенная нами свобода и в час испытанья на площадь людей собирала. И люди пошли угрожающим танкам навстречу. И флаг-триколор подымался над зданьем впервые. Здесь волю вершило свою старорусское вече. Так площадь у Белого дома спасала Россию. Немало несчитанных лет с той поры пролетело. Детишки успели родиться и взрослыми стали. И думали мы: от России осталось лишь тело, а душу её олигархи давно промотали. Но вот подступило: и встала Болотная площадь, десятками тысяч голов ощетинившись грозно. Здесь самые разные стяги по ветру полощут. Здесь самые разные люди, а мыслят не розно. И дело не в том, победили или не победили, попутные ветры для нас или встречные ветры. Гораздо важнее, что пройдены новые мили. Не мили – так вёрсты. Не вёрсты – так дециметры. Достаточно долго играли мы в «веришь – не веришь». Мы много узнали за годы, но сделали мало. А нас убеждают: достаточно хлеба и зрелищ, да здравствуют триллеры, шоу и сериалы. Но людям, увы, недостаточно зрелищ и хлеба. Им важно сознанье, что жили они не напрасно. Россия – огромная площадь под сумрачным небом: скудна, неохватна и так бесконечно прекрасна.
|
