|
УКУС ТРУСЛИВОГО ШЕРШНЯ (ответ на анонимную критику) В «Казанском альманахе» (редактор Ахат Мушинский) периодически появляются заметки, подписанные анонимным автором, называющим себя «Вася Татарский». Истинное имя автора тщательно скрывается; человек, использующий это имя, остается неизвестным (о нем можно только догадываться). Выдуманное сочетание имени и фамилии, надо полагать, неслучайно – оно должно указывать на интернациональный характер татарстанского критика и тем самым снимать возможные вопросы этнического характера, и придавать бóльшую объективность и значимость его опусам. Это довольно хитро задумано, как, впрочем, хитра и вся эта история критических разборов творчества литераторов Татарстана на страницах указанного альманаха.
Критические заметки, о которых идет речь, практически все злы по форме и оскорбительны по содержанию. А вот объективности в них не очень много. Не случайно автор и прячется за выдуманным именем, боясь ответить за свои писания.
Здесь надо сделать одно небольшое отступление относительно критической литературы вообще, чтобы была яснее логическая линия разговора. Прежде всего скажем так: критика бывает двух видов – «конструктивная» и «огульная». Первый вид критики способствует развитию критикуемого, помогает ему преодолеть трудности роста. Если критика доброжелательна, то она вдохновляет на творчество. Огульная критика нацелена на поражение пишущего, на устранение неугодного деятеля с литературного поля. Огульная критика обычно ведется злонамеренно, имеет своей целью нанести сокрушительный удар актуальному или потенциальному конкуренту. Иногда она принимает просто убийственный характер – к сожалению, такой критике чаще подвергаются лучшие, а не худшие литераторы. Вот такая критика, дабы избежать ответного справедливого удара, как правило, и имеет анонимный характер.
Говоря о критике и критиках, следует иметь в виду еще и следующее. Критикующий всегда занимает какую-то определенную позицию, выработанную какой-то школой, каким-то направлением и т.п., а также критика всегда субъективна, так как критик исходит из своих личных литературных пристрастий – он сам любит одно и не любит другое. И в этом смысле критика всегда относительна, не абсолютна – с ней можно соглашаться или не соглашаться. При этом честная критика, конечно, должна быть открытой, и литературное пространство должно давать возможность для ответного адресного хода по отношению к критикующему.
За последние два-три года в «Казанском альманахе» были опубликованы критические опусы Васи Татарского, вызвавшие законное возмущение хорошо воспитанного читателя. Заметки были написаны ради особых случаев: награждения литературной премией, избрания на (за)видную должность, принятия в союз писателей, издания книги в престижном издательстве и т.п. Все они направлены против людей, которые, как полагает аноним, перешли ему или его сателлитам дорогу. На этот раз в последнем номере альманаха за 2015 год предметом нападок стала книга казанского автора, опубликованная в литературном издательстве Союза писателей Москвы, это сборник прозы под названием «Укус шершня».
Что и говорить, конечно, в любом литературном произведении всегда отыщутся какие-то «недостатки», ибо любой текст можно написать и по-другому. Но наш критик этого, похоже, не способен понять. Его безапелляционный, менторский тон не допускает никаких вариантов, кроме выбранного им самим. При этом, как правило, не учитывается, что русский язык – живой, подвижный: не берется в расчет динамика, эволюция форм языкового использования. Чем это оборачивается на деле? На поверке оказывается, что практически все так называемые ошибки подобраны с пристрастием и фактически таковыми не являются (см. ниже «Приложение»).
Критик говорит о сложности и витиеватости слога автора, забывая о существовании различной стилистики, как будто он никогда не читал, скажем, Достоевского или Флобера. Почему обязательно должен использоваться скупой журналистский язык? Сам литературный материал подсказывает стиль изложения. Кстати, в обсуждаемой книге помещены произведения, написанные в разные годы (это ясно указано) в различном литературно-временном контексте, и далеко не все из них имеют «витиеватые» обороты. В некоторых рассказах герои намеренно даны без конкретных портретных черт (отец, студент, девушка и т.п.) для придания бóльшей обобщенности образам. Разве это запрещено художественной литературой? Но критик словно не знаком с произведениями символистов, персонажи которых могут иметь символическое описание. Незнание всего этого говорит о низком профессиональном уровне критика.
Васе Татарскому, как выясняется, интересен лишь сюжет внешнего действия. И совсем не интересен внутренний, глубинный сюжет, сюжет мыслей и чувств. Ему почему-то претят и авторские рассуждения. И, уж конечно, никакой философии в художественном произведении и даже самого популярного обращения к научным понятиям, по его мнению, быть не должно. Таким образом, у критика обнаруживается поверхностный интерес и бедноватый вкус.
У Васи Татарского сложилась своя особая методология анализа произведений с характерными приемами: поиск недостатков «на голом месте» и оценка текста «с точностью до наоборот». Есть у него и другие недобросовестные приемы. И вот тут наш критик впадает в противоречия: с одной стороны, он говорит, что текст книги «олитературен» и страницы пестрят непривычными «красивостями», с другой – указывает, что там везде понатыканы «канцеляризмы … клише и штампы». С одной стороны, автор книги упрекается за отсутствие внятных сюжетов, с другой – тут же с легкостью пересказываются сюжеты одного рассказа за другим. С одной стороны, критик еле-еле дочитывает неинтересный для него текст книги и клюет носом, с другой – постоянно и с удовольствием цитирует любимые (по его выражению) фрагменты текста и не устает их смаковать (как он сам об этом говорит). Впечатление такое, что критик просто запутался в своих выдумках и в собственной нелогичности.
Надо отметить и еще одно общее наблюдение – все критические заметки построены по одному принципу: рецензии на произведения авторов носят исключительно негативный характер. Да, возможно, некоторые недостатки текста действительно выявляются, но ведь так не может быть, чтобы в произведениях не было никакой позитивной, положительной стороны – ни по форме, ни по содержанию. Почему никогда не отмечаются литературные достоинства авторов? На каком основании тогда эти авторы выдвигаются на конкурсы и получают высокие литературные премии, за что их любят читатели? Уже сам этот факт говорит о поразительной необъективности такой критики, ведь критический анализ подразумевает не только негативную критику, но прежде всего, всесторонний, адекватный разбор произведений.
Расчет достаточно хитрый: кто и когда еще возьмется проверить справедливость высказанного Васей Татарским, ведь для этого надо обратиться к исходному тексту и кропотливо анализировать названные «огрехи» в контексте самого произведения. Альманах прочтут многие, а сами произведения (изданные небольшим тиражом) – единицы. Кому еще придет в голову доказывать, что автор «не верблюд» – у каждого есть свои собственные дела в повседневной жизни. А Интернет с легкостью разнесет сказанное. И таким образом поганое дело сделано, клеймо критика уже поставлено – произведение и автор опорочены на весь свет. Вот вам и алгоритм подобной тактики.
Вновь зададимся вопросом: какова же истинная причина размещения рассматриваемой критической заметки в альманахе? Судя по ее зачину, Васе Татарскому присущ феномен, известный под названием «зависть». Однако в данном случае зависть – это, видимо, только одна из причин. Судя по упорству повторения подобных заметок, автор, пользуясь своим положением, получает какое-то особое болезненное удовлетворение от возможности давать одностороннюю огульную критику, когда, во-первых, подается только исключительный негатив, и во-вторых, не удается пострадавшему своевременно и адекватно ответить на ложные обвинения.
Ну, хорошо. Допустим, захотел покритиковать – покритиковал. Так назови себя. Ан нет.
Да, а как быть раскритикованному автору? Ведь надо бы ответить – а кому? Трудно однозначно вычислить того, кто тщательно скрывает свое лицо под маской «борца за «правильную» литературу». И все же уши торчат, стоит приглядеться к антуражу критика: старый книжный шкаф, перечитываемые и перекладываемые по ранжиру книжки на полках и т.д., и т.п. Специфическая «творческая» атмосфера, так сказать, «аура» критикующего обнаруживается в каждом его опусе. Выдают его личность и журналистские замашки, и судейский тон цензора, и однозначность выводимых заключений. Но все же это, как говорится, вторичные признаки. Истинной подписи под опусом нет. Известно: не пойман – не вор. Как это бывало раньше в благородном обществе? Бросали перчатку в лицо тому, кто занимается подобной пачкотней. Но лица-то нет: аноним – он и есть аноним.
В рассказе «Укус шершня» насекомое кусает человека. Это, конечно, нехорошо. Но в чем не упрекнешь природное желто-черное существо, так в том, что оно налетает на свою жертву и открыто кусает ее, у всех на глазах, как говорится, идет на «Вы». Наш критик тоже кусает, подобно шершню, но кусает скрытно, анонимно. Его не прибьешь тапкой в честной рукопашной схватке, как иное насекомое.
Да, трусоват наш пасквилянт, однако. Знать, есть чего бояться.
Натан Солодухо, философ, литератор
30.12.2015
ПРИЛОЖЕНИЕ
Конкретные замечания Васи Татарского («Казанский альманах», №15) и их разбор. Когда приступаешь к чтению критической статьи, всегда надо понимать, что критик ставит перед собой определенную цель и использует соответствующие средства для ее реализации. Какую именно цель поставил перед собой аноним Вася Татарский становится окончательно ясно по прочтении его пасквиля. Цель такова: доказать, что рецензируемая книга являет собой пример графомании, а ее автор – в литературном отношении человек неспособный. При этом ставится задача: сделать это не скромно и буднично, а ярко и остро, чтобы неповадно было! По какой причине следует пригвоздить автора книги – это уже определяется факторами, приводящими к указанной цели (зависть, злость, ненависть, необходимость устранения конкурента и пр.). Мы сейчас на этом останавливаться не будем, об этом говорилось в первой части нашего материала. Какие В.Татарский решает использовать средства, становится ясно уже с первых шагов его «анализа»: это подмена, полуправда, мало относящиеся к аргументам декларации, устранение контекста, усечение цитат, иногда и ложный «заброс» и пр., – для него все эти средства хороши, лишь бы развенчать, принизить и оскорбить автора. Надо сказать, что Вася Татарский делает это достаточно умело, имея за спиной солидный опыт. Поэтому неискушенный читатель может легко повестись на предложенную Васей концептуализацию. И все же, то там, то здесь что-то Татарского подводит. И внимательный анализ позволяет выявить Васины «проколы». Тем более что правда и сама невзначай «вылезает». Непосредственный критический анализ книги Татарский начинает с накручивания, с поиска и приписывания того, чего нет, и умалчивания о том, что есть. От этого Вася сам путается, например, говоря о сюжетах и героях книги: «С героями и вовсе плохо. Они не просто статичные … – их попросту нет. Это не лица, а маски…». Тот, кто читал книгу, скажет, что это, конечно, не так. Герои есть, они переживают, мучаются, восхищаются. Начиная с Аркадия и Саши из «Маленькой повести периода «застоя», о которой у критика нет ни слова. Вся книга переполнена эмоциями. Герои, как раз даже «слишком живые». Но чтобы это знать, надо читать книгу, а не Васю. Многие герои книги находятся на грани срыва: молодой человек, студент, девочка. Мир, окружающий их, полон красок. А Вася, как нарочно, сообщает читателю: «Все сыро и серо. Героев нет, сюжета нет…» Так и подмывает сказать: ну врать-то зачем – зачем подавать информацию «с точностью до наоборот»? Конкретные замечания у Васи Татарского начинаются с нескольких цитат, которые должны показывать, что «бедному читателю постоянно приходится продираться сквозь многоэтажные, громоздкие железобетонные конструкции, … безжалостно уродующие художественный текст», что «всюду понатыканы канцеляризмы, наукообразные слова и обороты, клише и штампы…» Хорошо, приведем все большие цитаты, взятые Васей из рассказа «Укус шершня»: «Разгоряченный отец завершал приятельскую встречу кратким экскурсом в теорию психоанализа Фрейда: последнего, как практикующего врача-психиатра, увлекал разбор сновидений, в которых он находил зашифрованные в символы инстинкты человека». «Расправа над жужжащим отродьем, которую наблюдал сын на веранде, не сняла с него чувства раздражения, принесенного событием сегодняшнего вечера. Молодой человек лег в прохладную и сырую постель и долго не мог заснуть от состояния незавершенности действий и потому неудовлетворенности настоящим моментом жизни». «Отец не знал, – и это прочтет его жена в домашней энциклопедии на следующий день, когда он дозвонится до нее, – что на рану, куда вошло жало, необходимо было положить лед для охлаждения и смачивать это место раствором чайной соды или растертого угля, чтобы частично нейтрализовать проникший в ранку яд насекомого». И это самые обширные цитаты критической заметки, которые должны были уличить автора в графомании. Ну и где железобетонные конструкции? Рассказ, о котором идет речь, многослойный, имеющий легкий иронический подтекст, как впрочем, и ряд других произведений, помещенных в обсуждаемую книгу. Также надо учитывать, что выдержки взяты из рассказа, иллюстрирующего теорию Фрейда о роли бессознательного, в частности – сновидений,и сюжет говорит о здоровье человека. Удивляешься прежде всего непониманию Васи Татарского, что в данном случае хотя бы минимальное использование «наукообразных» терминовявляется необходимым. Кстати, а кто сказал, что в художественной литературе запрещено использовать научные термины, канцеляризмы и даже штампы? Вся так называемая «производственная и научная тема» в литературе не обходится без канцеляризмов и научных терминов. Вся научная фантастика базируется на научно-техническом словаре. Вспомните романы и повести Михаила Булгакова, Владимира Дудинцева, Василия Аксенова,фантастические произведения Александра Беляева, Ивана Ефремова, братьев Стругацких. На штампах и канцеляризмах, которые обыгрываются, построены многие рассказы Михаила Зощенко, Ильфа и Петрова. Так что же, все это графомания? Если тематика произведения, сюжетный материал сами наводят на эти литературные средства, так надо ли их игнорировать? Наверное, и Вася это понимает. Но у него ведь есть цель – принизить качество критикуемой книги любыми путями. Авось, кто и забыл о возможности пользоваться разнообразием литературных форм и средств. Но Вася в ударе, теперь он приводит выдержку с сюрреалистическими видениями молодого человека из того же рассказа, и тут же опошляет приведенную картинку сновидений. Ерничает и радуется своему грубому «остроумию». Дальше – больше. У Татарского начинаются вообще умопомрачительные придирки: «Почему таблетку «Анальгина» запивают водой из стакана? Почему душ принимают в ванной комнате? Почему тапку сняли с ноги?» – не унимается Вася. Оказывается, так писать нельзя! Это графомания. Все эти замечания критика очень похожи на бред. Но не обманѝтесь – у Васи Татарского тонкий расчет. А вот еще, фразу «стрелки часов отца, которые не собирались растекаться» критик называет «откровенной нелепицей», предварительно вырезав эту фразу из контекста. Между тем, в предыдущем предложении было сказано: «Казалось, что время стало плавиться и застывать густыми подтеками, как на картине Сальвадора Дали». У Васи возникает такая реакция, словно Вася никогда не видел репродукций полотна Дали «Постоянство памяти» с изогнутыми циферблатами. … А может быть, и действительно Васе не понять, как возможно сказать такое об автомобиле: «… корпус черного автомобиля, так же, как и я, медленно ползущего на полусогнутых»? Хотя литератору надо бы знать, что в художественном произведении существуют тропы, в которых свойства живого переносятся на неживые предметы (или вообще – свойства переносятся с одного предмета на другой). Вася не может успокоиться, его раздражают такие выражения, как: «оживают мечты моего научного затворничества и елейной разумности», теперь он обвиняет автора в излишних «красивостях». А где то правило, согласно которому сочетания «научное затворничество» и «елейная разумность» являются запрещенными или неудачными в литературном отношении? Почему критик устанавливает такие требования, согласно которым наиболее интересное и оригинальное оценивается как наихудшее? Это полный субъективизм. Выбор авторского стиля и языка – дело хозяйское, не всем же писать упрощенной сухой журналистской строкой. У автора может быть и свое видение мира, и своя индивидуальная формаизложения. Это вполне очевидно. Новый виток критического приступа наблюдается, когда Вася обвиняет автора книги в «позорных огрехах». Но вот здесь, возможно, Вася со своими заскорузлыми представлениями и откровенен. Рассмотрим их, дабы был понятен кругозор самого Васи, и дадим для него разъяснения. Итак. 1. У автора: «Зверский удар зажал шершня между стеной и подошвой обуви» Критик: Можно ли нанести зверский удар тапкой? Разъяснение: Зверский – значит очень сильный, сокрушительный, убийственный. Тапкой с толстой резиновой (увесистой) подошвой можно изуродовать и даже убить человека. Есть такие приемы и в каратэ (см. в Интернете): КиокушинкайКаратэ г.Южноуральска Прием: ТхонЦзиньГан покоряет тигра.
Опираясь на носочек правой ноги, развернуться на 90° вправо. Прийти в стойку правая гунбу. Одновременно левый тапок, двигаясь вправо и вниз, наносит рубящий удар на уровне паха, носок тапка направлен вниз, подошва обращена наискось влево. Правый тапок поднять над головой справа, носок тапка направлен вверх, подошва обращена вправо. Смотреть вперед, влево (рис. 4). Применение: Противник наносит удар сзади. Одной тапкой наношу удар сверху вниз, прижимая врага к земле, второй тапок поднимается, приготавливаясь для удара. 2. У автора: «черно-желтое тельце (раздавленного шершня) грузно упало на пол». Критик: Маленькое тельце шершня не может грузно упасть. Разъяснение:Шершни, достигающие 4-5 см в длину, поедающие пчел, весьма грузны. См. примеры из литературы о грузных насекомых: «В тихий летний вечер можно наблюдать очень крупных жуков, грузно летящих в воздухе. Это – дровосеки, из которых довольно обычен в средней полосе Союза смоляно-черный дровосек-кожевник» (Огнев С.И. Жизнь леса). «У меня маму шершень укусил на даче – отец еле успел до реанимации довезти – откачали. ….. Окраска тела обычно бурая с жёлтым рисунком или перевязями (это о шершне) … Мохнатый и грузный». 3. У автора: Отошел вдоль дорожки от дачи. Критик: Можно ли отойти вдоль (слова «от дачи» – критик предварительно изъял)? Разъяснение:От дачи можно отойти и вдоль дороги. См. аналогичное в художественной литературе: «…дивизия…к ночи отошла вдоль железной дороги на 5 км восточнее поселка …» (Мамонов О.В. «Остановленный блицкриг») «Он отошел подальше от дома, чтобы не подслушивали» (Кир Булычев «Таких не убивают») 4. У автора: «Глаза закрываются на этот запах». Критик: Закрывать глаза «на запах» – нельзя, можно «от запаха». Разъяснение: См., например: Песня Владимира Высоцкого «Мы вращаем землю». … Животом по грязи, дышим смрадом болот, 5. У автора: «Клацанье языком». Критик: Клацают вроде бы зубами. Разъяснение: Словарь русских синонимов дает: Клацать – ляскать, лязгать, работать, поклацывать, постукивать, щелкать, играть, цокать. Так почему же нельзя клацать (щелкать, играть, цокать) языком? 6. У автора: «водка … в качестве спирта». Критик: надо «не в качестве», а «вместо». Разъяснение: См. Толковый словарь Т.Ф.Ефремовой. В качестве – употребляется при указании на: назначение или способ использования предмета; как что-либо, в виде чего-либо. 7. У автора: Комары острыми хоботками, раздвигая слои мягких тканей, пытались дотянуться до кровеносных сосудов. Критик: Комары – какие-то птеродактели. И какие это слои мягких тканей на пальцах? Разъяснение:А что же делают комары, когда кусают? Вот мнение специалистов (из интернета): «Хоботок комара больше похож на рыло. Затем, подняв волосистую губу, комар аккуратно вонзает в кожу свой стилет, полый внутри. Своим хирургическим инструментом комар нащупывает мелкие вены и капилляры в поисках крови… комар вводит в кровь специальное вещество, предупреждающее ее свертывание (чтобы кровь не свернулась, пока комар ее сосет). Комар может проглотить крови в четыре раза больше, чем весит сам. В конце кровавого комариного обеда его желудок невообразимо раздут». К сведению: в структуре мягких тканей пальцев хорошо видны слои их ладонной поверхности.
8. У автора: «в герметичных меховых ботинках». Критик: Вызывает недоумение существование герметичных ботинок (слово «меховых» критик уже успел «потерять»). Разъяснение: Герметичный – значит плотно облегающий, без доступа воздуха. Интернет на это словосочетание дает сотни таких меховых ботинок в картинках, например:
И др. Все эти фактически непримечательные фразы Вася издевательски называет «перлами» и всячески иронизирует над автором книги. После прямых попыток унизить и оскорбить автора, Васю настолько заносит, что он уже ощущает себя Богом, определяющим назначение людей (кому дано заниматься литературой, а кому – нет). Он указывает: не следует издавать литературные книжки ученым, медикам, педагогам, ибо они выставляют их на посмешище… Похоже, у Васи от зависти к творческим людям со специальным высшим образованием совсем крышу снесло. Оценивая все написанное анонимным критиком, приходишь к заключению о его низком человеческом и не очень высоком профессиональном уровне, о злонамеренном характере всей его пасквильной деятельности. Пасквили Васи Татарского, третирующие литературную интеллигенцию Республики Татарстан, продолжают публиковаться, хотя они и раньше получали критическую оценку на сайте Татарстанского отделения Союза российских писателей. Самое печальное заключается в том, что мы имеем дело не с записками свихнувшегося отшельника, как это может показаться, а с узаконенными критическими заметками в издающемся на бюджетные средства «Казанском альманахе», у которого есть главный редактор, именующий сей альманах «литературно-художественным и культурно-просветительским изданием». Вот что изумляет больше всего. Подобного безобразия во всей литературной России не отыщешь! Н. Солодухо P.S. «Текст – вот то единственное, что может возвеличить либо низвергнуть автора». С этим можно согласиться, поэтому для сравнения читателю предлагаются тексты произведений самого Н.Солодухо и отзывы о них из других источников: http://soyuzpisateley.ru/publication.php?id=151 http://poetograd.ru/autor.php?id=1872 http://writer21.ru/soloduho-n/reviews.php https://www.stihi.ru/avtor/natsolod http://reading-hall.ru/publication.php?id=14023 http://pisatel21.ru/news.html?id=162 http://kazan-journal.ru/arhiv/item/925-anons-#-1-2016 http://soyuzpisateley.ru/books.php?id=12 http://www.promegalit.ru//public/12225_natan_solodukho_ukus_shershnja.html?
http://tatmuseum.ru/presentation-of-the-book-of-nathan-solodukho-hornet-sting-short-stories/ |
